Итогом заседания Совета по межнациональным отношениям, которое прошло 5 ноября 2025 года, стал перечень поручений Президента России Владимира Путина. Одной из поручений внешне выглядит обыденным и «не хайповым», но по сути оно фундаментально. Это утверждение комплексной программы всестороннего междисциплинарного этнографического изучения государствообразующего русского народа. Кто-то скажет, мол, зачем в двадцать первом веке заниматься этнографией? Изучать общины староверов, песни поморов и традиции казачества столетней давности? Отнюдь. Это одна из ключевых социо-гуманитарных наук.
А потому не зря её взяли «за жабры» либералы даже не в девяностые, а в конце 1980-х на волне перестройки. Тогда под влиянием западной «социальной антропологии» среди либерально настроенных учёных возникла идея о том, что этнос – понятие искусственное. Слышали расхожую пошлую фразу «Да нет никаких русских, все давно перемешались»? Вот она из тех недоброй памяти времён. Новые подходы по сути отрицали само понятие этноса, обозначали его как «устаревшее». Особой критике подвергался выдающийся этнограф советского времени, светило отечественной науки, ветеран Великой Отечественной войны Юлиан Бромлей.
Этнос – вещь вполне реальная, в отличие от политической нации. Та действительно может формироваться, может трансформироваться и исчезать. Этнос же исчезнуть может только в результате геноцида. В 1941-м году нацисты попытались насильственным путём стереть русский этнос из истории. Не получилось. А у либеральной профессуры с помощью «громкой фразы» это почти удалось. Благо после 2022-го история России сделала крутой поворот. О важности государствообразующего народа говорят много и в точку. Ничего не скрепляет воедино карела, чеченца и якута. Ни-че-го. Кроме русских. Ослабнем мы – государство перестанет существовать.
Потому русских нужно, по крайней мере, знать. В идеале – любить, поддерживать, холить и лелеять. Масштабных этнографических экспедиций не было с 1950-х годов. Нужно совершенно новое описание наших соплеменников в постиндустриальную эпоху. Какова их самоидентификация? Что для них приемлемо? Что неприемлемо? Каковы культурные ориентиры? Что с семейными ценностями? Каков, говоря по-белорусски, «светалад», мировоззрение, русского человека? От ответов на эти вопросы, а совсем не от песен, плясок и узора вышивки, зависит правильное или неправильное целеполагание правительства.
К слову, про белорусов и малороссов. Давно пора поставить вопрос на научном уровне о возрождении концепции триединства русского народа. Пока это не сделано, все объяснения того, за что мы сражаемся, будут слабыми и неубедительными. Как сказал один наш военнослужащий в начале конфликта бесноватым, «Я на своей земле». А почему на своей, подрастающему поколению должен рассказать учитель истории, опираясь на достижения отечественной науки. Даже придумывать ничего не надо, всё давно исследовали до нас.
Возьмём классиков нашей и мировой науки. Академик Алексей Шахматов (1864-1920), основоположник изучения русского языка и древнерусской литературы: «Каждый представитель русского племени, будь то великорус или белорус или малорус (украинец), может назвать свой родной язык русским: он русский по его происхождению и в силу этого своего происхождения останется русским, каким бы изменениям не подвергся с течением времени… Все индивидуальные русские языки, образующие в научном и историческом отношении единое целое, один русский язык, распадаются на три главных наречия: великорусское, белорусское и малорусское» (1916 год).
Советский академик, лауреат Сталинской премии первой степени Николай Державин, уроженец нынешней Запорожской области: «Русский народ в составе трёх образующих его братских народов – великороссов, украинцев и белорусов – ведёт своё начало с глубокой древности» (1944 год). К слову, главная работа Николая Севастьяновича, вышедшая в разгар Великой Отечественной войны, называлась: «Происхождение русского народа: великорусского, украинского, белорусского». Сейчас крайне не хватает таких глубоких исследований, рассматривающих всё восточное славянство в качестве одного целого.
Ну, и «на закуску» возьмём, скажем, одного из ведущих языковедов двадцатого столетия Люсьена Теньера (1893-1954): «Теньер делит русский язык на великорусский (80 млн), малорусский (украинский, 34 млн) и белорусский (6,5 млн), но они взаимопонимаемые, отличаются так же, как британский английский от американского английского» (из работы другого великого лингвиста, американца Леонара Блумфилда «Язык», 1933 год).
Окажутся ли господа учёные из РАН на высоте своей задачи, сказать пока тяжело. Но главное, что на самом высоком уровне важность этнографической науки осознана. И началось практическое движение в правильном направлении. Последние новости внушают оптимизм. Министр промышленности и торговли Антон Алиханов берётся за возрождение русской национальной кухни, пребывающей в загоне. Президент поручает изучать государствообразующий русский народ. Новая Концепция миграционной политики ставит во главу угла не «дефицит рабочих рук», а необходимость сохранение исторически сложившегося этнокультурного баланса.
Стратегия действительно меняется. Пора переходить к практике.
Игорь Лисин